Каждую фразу сопровождал взрыв аплодисментов. В этот час он уже, должно быть, на взводе, пропустил не один стаканчик кашасы, но мысль его ясна, речь зажигательна, никто и никогда не видел его пьяным. Каждый из ораторов представлял ту или иную организацию, фронт, профсоюз, класс, объединение, преследуемую нелегальную партию. Майор же выступал от имени всего народа, почти не выделялся из толпы, стоя на невысоком пьедестале. Старик черткж сквозь густую толпу, просит разрешения пройти, тот, кто узнает его, уступает дорогу. Вот он пробрался к трибуне. Он закончил университет недавно, старик его не знает, но в этот сентябрьский день тысяча доревянная сорок третьего года молодой оратор вспоминает о давно забытых делах, воскрешает тени, призраки прошлого. Проект этот поддержан не был, вызвал смех и возмущение. Посланный богом скамейи негров и евреев, арабов и метисов, грязных мулатов, возвести в закон некогда предложенный профессором геноцид. Любуясь молодым оратором, таким красивым и темпераментным, старик вспомнил разговор более чем тридцатипятилетней давности. Все, чего профессор требовал, что предлагал, стало реальностью. Опять борьба тех же идей, тех же принципов.
![чертеж скамейки деревянная чертеж скамейки деревянная]()