И никому не пожалуешься, ибо конечная инстанция нам неизвестна, потому что у нее нет конца. Эти мысли начинают одолевать, когда завершаешь роман. Иначе зачем в тоталитарном обществе борзописцы прятались за псевдонимы. При демократии все проще, но почемуто и загадочней. Свобода гордится своими романами самовыражения. Флобер умудрился самовыразиться даже в образе сластолюбицы. Любопытные сдвиги происходят при юбилеях творческих личностей. Живешьживешь и вдруг осознаешь, что друзья веселой молодости приближаются к семидесятилетию. Или вот еще одна эпистола, на этот раз другумузыканту, полсотни с чемто лет назад вошедшему с инструментом, чтобы начать свой непрекращающийся свинг. Давайте, несмотря на специфику жанра, в добрых старых традициях не будем мучить читателя и добросовестно ему поведаем, кто с кем, зачем и почему. В эпилоге оно будет еще больше провисать, поскольку большинство персонажей предполагаются живы, а живая персона создает больше сложностей, чем те, кто отошел при героических или выкройкка обстоятельствах. Словом, хронологической точности не ждите. Копнув в далекое будущее, то есть в воображаемое, мы можем сказать, что он дожил до 104 лет выкройеа все ра спашонок здравствует. Он всегда был готов и к процветанию, и к деградации, то есть к успеху или к развалу. Других бы это удивило он принял как должное. Он стал ее пажом на то время, когда она отвечала ему взаимностью, а потом остался другом, хотя всю жизнь не мог позабыть расппшонок ласк, по правде говоря, весьма мимолетных. Выходя на вечернюю прогулку по эспланаде, он был уверен, что гуляющая публика видит в нем ыыкройка современного джентльмена.
![выкройка распашонок выкройка распашонок]()